С 7 октября мы в состоянии безумия. Погибшие, раненые, заложники, война с «Хизбаллой», с Ираном, Сирией, теракты, огонь и столбы дыма. Без передышки. Без мгновения, чтобы остановиться, переварить. Кто уже помнит ту катастрофу с 11 погибшими солдатами в «Намере», тот обстрел из Ирана, который убил десятки, ту ракету «Хизбаллы», которая уничтожила… и сотни покалеченных солдат. И теракты. И из-за этого вихря событий мы привыкли ко всему.
Но попытка ликвидации верхушки ХАМАСа десять дней назад — это из тех событий, к которым нельзя относиться как к пройденному. Она драматична и поднимает тревожные вопросы. Очень тревожные. Ущерб, нанесенный этим провалившимся покушением, решение пойти на ликвидацию вопреки возражениям главы «Моссада» Давида Барнеа и вопреки возражениям начальника Генштаба Эяля Замира вызывают более чем недоумение.
Барнеа и Замир считали, что вся верхушка ХАМАСа, собравшаяся в жилом крыле роскошной виллы Халиля аль-Хайи в Дохе, Катар, — смертники. Тут нет ни малейших сомнений. Отвратительные убийцы, с литрами еврейской крови, крови израильтян на руках. Оба считали, что этих архитеррористов давно следовало отправить в могилу, еще до 7 октября. Но сейчас, именно в момент, когда вся эта шайка убийц обсуждала сделку по заложникам, — это совсем не время. Как сказал перед попыткой ликвидации глава «Моссада»: «Ты не стреляешь в тех, кто обсуждает освобождение твоих заложников».
И слово о Барнеа — он единственный из всех руководителей сил безопасности, ЦАХАЛа, ШАБАКа и «Моссада», у кого сохранялись хорошие отношения с Нетаниягу. Премьер перессорился со всеми и поливал грязью всех: прежнего начальника Генштаба Герци Халеви, нынешнего Эяля Замира, разругался с бывшим главой ШАБАКа Роненом Баром. Только с Давидом Барнеа держалась некая гармония. Несмотря на то, что Нетаниягу вывел его и Ронена Бара из переговорной группы по освобождению заложников и поставил своего ближайшего соратника, министра Рона Дермера, между ними не было публичных столкновений, не помнится ни брифингов, ни взаимных выпадов.
Барнеа даже жестко критиковали за то, что он не встал на защиту Ронена Бара, когда против того Нетаниягу запустил целую ядовитую машину, грозившую реальной опасностью для жизни. Поэтому, когда именно Барнеа, близкий к Нетаниягу, в довольно редком случае выступил против его позиции, это должно было зажечь красные лампы. Но Нетаниягу помчался вперед, не считаясь ни с чем, — несмотря на то, что на столе лежало предложение освободить 10 живых заложников и 20 тел погибших, несмотря на то, что обсуждалась и более широкая сделка, Нетаниягу протолкнул покушение, прекрасно зная, что оно подорвет любые шансы на сделку в обозримом будущем.
В Wall Street Journal также сообщили о гневе Трампа в связи с ударом, и источник в окружении президента — большого сторонника Израиля, а возможно, и единственного сторонника Нетаниягу — цитировал его слова: «Каждый раз, когда мы близки к сделке, Нетаниягу заботится о том, чтобы все подорвать». А в этот раз был и дополнительный ущерб от провалившейся ликвидации — такой, которой мог бы возникнуть даже в случае успеха. Первое — объединение арабского мира против нас. Ненавистный Катар, владелец «Аль-Джазиры», которого большинство арабских лидеров презирают, сумел объединить их и собрать экстренный саммит против нас. Шииты и сунниты собрались в Дохе 13 сентября с градом угроз. Там были лидеры Саудовской Аравии, Египта, ОАЭ, Иордании, Палестинской администрации и более 50 министров иностранных дел арабских и мусульманских стран. Раздавались угрозы отменить Авраамовы соглашения — главную гордость Нетаниягу, звучали резкие слова египетских правителей, настолько, что израильские фанатики заговорили о необходимости войны против Египта — крупнейшей арабской страны, мир с которой, как и с Иорданией, является краеугольным камнем безопасности Израиля.
И еще: срыв переговоров о сделке на этой стадии привел к запуску операции «Колесницы Гидеона 2».
Начальник Генштаба Замир не хотел этой операции, которая может длиться многие месяцы и стоить крови множества наших солдат. И уж точно — жизней заложников. Руководители армии тоже не горели желанием продолжать войну. Нетаниягу взорвался на заседании кабинета четыре дня назад: он вытащил цитаты, подготовленные помощниками, — заявления высокопоставленных военных против входа в город Газа, — и махал ими перед начальником Генштаба: «Почему вы брифуете против войны?» — кричал он в ярости. «Кабинет решил провести военную операцию в Газе, и я не понимаю, почему вы говорите против операции». Кабинет, мол, решил. Решил Нетаниягу.
В политической системе утверждают, что Нетаниягу опасался отмены операции в Газе. «Он хочет продолжать войну, она служит ему политически и лично», — сказал на этой неделе глава одной партии. «Даже если бы покушение удалось, сделка и переговоры рухнули бы мгновенно, и мы бы пошли на еще одну операцию в Газе — именно так, как хочет Нетаниягу». Проблема в том, что все больше министров и депутатов от «Ликуда» понимают: Нетаниягу ведет нас к своего рода погибели. Он может сколько угодно насмехаться над вопросом «какова стратегия?», но и сам не имеет ни малейшего понятия, куда мы движемся.
«В мире уже не хотят слышать про Израиль»
Неудавшееся покушение приводит к наземному вторжению в Газу, росту мирового гнева и дипломатическому цунами, взмывающему в небеса. В последние дни я говорил с ведущими промышленниками, врачами, людьми из оборонной промышленности, из хай-тека — и все говорят, что не помнят такого времени. Вот обобщение того, что я услышал: «В мире уже не хотят слышать про Израиль. Это ужасно. Нам отменяют участие в выставках, конференциях, отменяют сделки на сотни миллионов. Наш экспорт начинает останавливаться. Это может обернуться экономической катастрофой. Заводы будут закрываться, особенно на периферии, заводы, которые кормят целые города на юге и севере».
Двое врачей рассказали: «Наши статьи не принимают, нас просят не приезжать на конференции. Это страшно, потому что нам нужно постоянно учиться и держать высокий уровень медицины». И это усиливается, распространяется на все новые сферы. Мы в шаге — не от полной победы, а от исключения с «Евровидения» из-за угроз стран вроде Нидерландов, Ирландии, Испании и других, что они не будут участвовать, если пригласят Израиль. Я слышал, как Инон Магаль — ну кто, если не он — насмехался над возможностью, что нас вскоре исключат из «Евровидения». «Ой-ой-ой», — тянул он детским голосом. «Может, создадим палестинское государство, чтобы нас пригласили на «Евровидение»?» А Нетаниягу говорил о Спарте на ближайшие годы. Жить в ограничениях, на мече. Вот его видение.
Магаль, дело не в «Евровидении». Дело в том, что нас постепенно изгоняют из мира, частью которого мы хотим быть. Европы, США. Если нас оттуда исключат — а мы близки к этому, — Израиль, не дай бог, станет страной-изгоем. Страной, от которой все отворачиваются. Никто не захочет никаких связей, никакой торговли, ничего. Это ударит по уровню жизни большинства граждан Израиля. И тогда мы действительно «встроимся» в этот регион — станем частью одного из самых жестоких и диких районов мира.
Барак Сери, Walla
На фото: бомбардировка города Газа. AP Photo Abdel Kareem Hana