Конференция обычно используется как площадка для первоначального общественного обсуждения государственного бюджета на следующий год перед обсуждением бюджета в правительстве, которое должно начаться летом. Вопросы, освещенные в нем, зачастую являются теми, которые позже будут обсуждаться правительством.
До того, как в 2020 году разразилась пандемия коронавируса, многие дискуссии на конференции были посвящены проблеме низкой производительности труда в Израиле. По данным Банка Израиля за 2019 год, производительность израильского рабочего на 24% отставала от среднего показателя по ОЭСР, и ее повышение рассматривалось как ключ к росту экономики в будущем.
Однако после бурного переходного периода 2020-2024 годов можно заявить о смерти дискуссии на эту тему. Теперь, вместо сложных, но оптимистичных планов работы по повышению производительности, дискурс в экономических дискуссиях переходит к другой концепции: трилемме. Намерение состоит в том, чтобы преодолеть борьбу между тремя целями, каждая из которых тянет бюджетное поведение государства в своем направлении.
Лидеры экономической политики Израиля в беде. Когда они смотрят за горизонт и ищут двигатели роста для послевоенного будущего – а в новой геополитической ситуации найти их непросто – любая из традиционных экономических идей уже не так привлекательна, как раньше, потому что она предполагает новую сложность, которая может привести к тому, что экономика увязнет в болоте. В этой ситуации у Израиля есть единственный выход, который позволит ему восстановить быстрый рост, а не деградировать.
Ключ к повышению производительности труда
Трилемма была рассмотрена вчера на конференции в речи управляющего Банка Израиля профессора Амира Ярона. Ее также представили главный экономист минфина д-р Шмуэль Абрамсон и директор исследовательского отдела Банка Израиля д-р Ади Брандер.
До недавнего времени глава Банка Израиля, будучи экономическим советником израильского правительства, сосредоточил свои усилия по убеждению правительства на одной главной цели: увеличить государственные расходы, чтобы повысить производительность труда в Израиле. В сценарии, представленном ЦБ, повышение производительности ускорит рост в долгосрочной перспективе. В банке заявили, что инвестиции в размере около 3% ВВП в год были бы целесообразными.
По мнению Банка Израиля, повышение производительности должно осуществляться за счет инвестиций в средства производства в экономике: в физический капитал – например, инвестиции в транспортную или коммуникационную инфраструктуру; а в человеческом капитале – за счет улучшения образования.
Банк не стеснялся говорить о необходимости повышения производительности в ультраортодоксальном и арабском секторах, но основное внимание в политических рекомендациях ЦБ – в первую очередь в отчете о производительности, который он опубликовал в 2019 году – было сосредоточено именно на физическом капитале, области, в которой Израиль явно отстает от стран ОЭСР. Одной из причин такого внимания, возможно, был реалистичный подход Банка Израиля, который не хотел, чтобы слова о программах для ультраортодоксального сектора остались без внимания в политических дискуссиях.
Акцент на необходимости увеличения инвестиций в физический капитал был выражен в отчете о производительности, например, в рекомендации инвестировать огромные капиталы в транспорт. «Шаги по улучшению транспортной инфраструктуры в размере примерно 2% ВВП в год (то есть дополнительные инвестиции в размере примерно 40 миллиардов шекелей в год в пересчете на 2025 год) смогут постепенно улучшить относительное положение Израиля, так что уровень инфраструктуры достигнет среднего уровня среди стран ОЭСР в течение примерно 20 лет, и, таким образом, производительность рабочего в Израиле увеличится примерно на 5,6%», — написал тогда Банк Израиля.
Банк рекомендовал в том же плане профинансировать одну треть дополнительных расходов на инфраструктуру за счет увеличения дефицита и две трети за счет увеличения собираемости налогов. Тогда банк представил несколько сценариев относительно пути роста и пути соотношения долга и ВВП. Основным аргументом банка было то, что увеличение инвестиций действительно увеличит долг в краткосрочной перспективе, но даст толчок росту в долгосрочной перспективе. Но все это было в 2019 году.
Цена войны: более 250 миллиардов шекелей
Этот сценарий был представлен в совершенно другой глобальной среде, до коронакризиса, до вспышки инфляции и когда процентные ставки были нулевыми. С началом повышения процентных ставок стало ясно, что некоторые из этих планов можно отложить.
Банк Израиля немного снизил объем в своих рекомендациях по увеличению физических инвестиций в свете увеличения долга из-за коронавируса. С тех пор производительность также немного выросла, отчасти благодаря мерам по повышению эффективности в период коронавируса, а затем внедрению цифровизации и эффективности, и не только благодаря высоким технологиям.
Война смешала все карты. Банк Израиля также понимает, что на данный момент рекомендации по увеличению инвестиций в инфраструктуру можно закопать глубоко в землю.
Это не только единовременные расходы на войну в размере около 250 миллиардов шекелей, но и необходимость увеличения долгосрочных расходов на оборону.
При таком уровне долга всем понятно, что свободных денег для вложений в инфраструктуру уже не осталось, и не стоит рисковать, запуская госдолг ради увеличения инвестиций.
И это именно финансовая трилемма. С одной стороны, необходимость инвестировать в инфраструктуру и увеличивать гражданские расходы имеет важное значение. Гражданские расходы как доля ВВП в Израиле составляют 33,1% по сравнению с 41,9% в среднем по ОЭСР. Уравнение простое: если наши инвестиции ниже, чем в странах ОЭСР, наш рост также будет ниже среднего, и Израиль будет откатываться назад.
С другой стороны, не скоро исчезнет новый вес, отягощающий расходы, — расходы на оборону. В 2023 году он подскочил до 5,3% ВВП по сравнению со средним показателем в 1,9% в странах ОЭСР. Заглядывая в будущее, можно сказать, что расходы на оборону в процентах от ВВП не упадут резко в ближайшее время, а в 2025 году они достигнут более 6%, и этот показатель будет умеренно снижаться в свете необходимости увеличения инвестиций как в постоянную безопасность, так и в укрепление.
Продолжающийся рост долга не является устойчивым
С третьей стороны трилеммы, и это наиболее важно, Израиль не может увеличивать свои расходы и долг без конца. Риск слишком велик: рынки могут потерять доверие к Израилю.
Основным бюджетным индексом является соотношение государственного долга и ВВП. До войны, несмотря на огромные расходы из-за коронавируса, Израилю удалось снизить соотношение долга к продукту в 2022 году до 60,5%, но к концу 2025 года оно уже поднимется до 69%.
Согласно анализу Банка Израиля, чтобы снизить этот коэффициент медленными темпами и достичь 64% в 2023 году, Израиль должен сократить свой структурный дефицит всего до 2,3% ВВП. Это будет непросто и потребует значительных мер по сокращению расходов. Этот прогноз справедлив и для сценария окончания войны и продолжения дел в обычном режиме. В других сценариях снижения темпов роста существует риск продолжения скачка отношения долга к ВВП до 74% в 2030 году. Это неустойчивая ситуация.
Увеличение расходов на оборону также заставило Банк Израиля изменить свою позицию. Вместо поощрения инвестиций Банк Израиля рекомендовал стране фискальные ограничения, чтобы не оказаться втянутым в ситуацию потери доверия к рынкам. Управляющий Банка Израиля Ярон был среди тех, кто оказывал давление на правительство, чтобы оно провело масштабные меры по корректировке бюджета на 2025 год — сокращение расходов или повышение налогов на общую сумму примерно 35 миллиардов шекелей — чтобы избежать увеличения долга.
Потенциал роста должен быть реализован
Эта финансовая трилемма ставит Израиль в тупик. Без инвестиций невозможно поддерживать высокие темпы роста экономики более 3%, как это было в Израиле в предыдущие годы. Это жизненно важная потребность в Израиле из-за темпов роста его населения. Без таких темпов роста уровень жизни в Израиле снизится.
Именно по этой причине лидеры экономической политики понимают, что потенциал роста необходимо реализовать в другом месте – где инвестиции будут ниже, а дивиденды будут быстрее и намного выше. Этого можно добиться только путем поощрения ультраортодоксального общества, особенно ультраортодоксальных мужчин, к выходу на рынок труда и улучшения их навыков трудоустройства.
Лишь около половины ультраортодоксальных мужчин работают. Даже те, кто работает, зарабатывают в час почти вдвое меньше, чем мужчины-неортодоксальные евреи. В отсутствие возможности увеличить гражданские инвестиции, увеличение занятости в ультраортодоксальном и арабском обществе в настоящее время является единственным потенциалом роста экономики.
Глава ЦБ Ярон в своих осторожных формулировках неоднократно пытается убедить правительство сделать все, чтобы сделать базовое обучение обязательным для ультраортодоксальных мужчин и ввести призыв на военную службу для всех. Директор исследовательского отдела центрального банка доктор Ади Брандер был более прямолинеен. В своем выступлении на вчерашней конференции он сказал: «Методы действий должны быть сосредоточены на вещах, бюджетные затраты которых невелики – в основном на вовлечение населения в рынок труда. Это экономит деньги и приносит прибыль.
Существует целая система образования, которая не готовит к будущему рынку труда. Мы в любом случае за это платим. Если мы перевернем эту систему на оплату навыков, необходимых на рынке труда, это снизит затраты и увеличит рост».
Необходимость повышения занятости и производительности в ультраортодоксальном секторе больше не является предметом политических дебатов. Финансовая трилемма 2025 года требует быстрого и немедленного решения, уже включенного в бюджет на 2026 год, чтобы ускорить рост израильской экономики в ближайшие годы.
Между тем, по сообщениям, премьер-министр Биньямин Нетаниягу на самом деле хочет увеличить послабления для ультраортодоксальных фракций в будущем бюджете, чтобы компенсировать им задержку с принятием закона об уклонении от призыва. В таком случае трилемма может обернуться трагедией.
Нати Токер, TheMarker, Ю.Л. Фото: Эмиль Сальман